Культурное просвещение в нелюбимом городе ограничилось парой книжных магазинов на Невском, в остальном же эти четыре дня были каким-то непрекращающимся круговоротом из баров, клубов, алкоголя и секса.
Самое прекрасное, что случилось со мной за последние пару месяцев - это ехать с тобой по вечернему Петербургу на задних сиденьях полупустого автобуса и слушать Rome в одних наушниках на двоих; я бы могла вечно держаться с тобой за руки и дремать на твоем плече, я бы могла бесконечно вглядываться в дорогу и считать фонари. И слушать Rome, которые у тебя на футболке. Просто спасибо.
Все, о чем я мечтаю, рядом с тобой сбывается, все совпадает вплоть до мелочей, которые до смешного важны для меня. Мы оба, находясь в разных городах, в один и тот же вечер решаем пересмотреть Настоящего детектива, строчки из саундтрека "and the stars will be your eyes, and the wind will be my hands" крутятся заезженной пластинкой у меня в голове, а потом, при первой встрече в июле ты включаешь "Far from any road" и напеваешь их. И говоришь: "Мне так спокойно, когда ты меня обнимаешь", совсем как Зак Брафф в "Стране садов", который я смотрела буквально накануне. When I'm with you, I feel so safe. Like I'm home.
Жаль, что это не любовь. Когда вечеринка по случаю твоего дня рождения подходит к концу и я пытаюсь заснуть на одной кровати с четырьмя другими людьми, твой лучший друг утыкается носом мне в волосы и гладит по плечу - жалеет, наверное. "Признайся, тебе же неприятно, да? И зачем тебе этот придурок...", и я, как обычно, чувствую себя такой жалкой и ничтожной. Комок подступает к горлу, когда куришь на балконе и слышишь, как кто-то его спрашивает: "Это твоя девушка?", а он отвечает "нет". И плевать, что каждый раз, разъезжаясь по своим городам, мы обещаем друг другу найти кого-нибудь нового и не ревновать; я и рада бы была, но я до смехотворного моногамна и сама не знаю чего хочу, ведь с самого начала было понятно, что у нас ничего серьезного не получится. И я то сбегаю, то продолжаю на что-то надеяться, а внутри все равно пустота и, наверное, я тебя не люблю. Но ты для меня все равно остаешься целым миром.
"Можно, я на тебе женюсь?" - спрашиваешь, ловя маршрутку у Пулково.
Господи, да все что угодно.